Кано, ты наверняка винишь во всём себя,... но вспомни, что многие решения мы принимали вместе,... а уж это - тем более. Ты лишь выражал окончательное мнение,... так что вина лежит на всех нас, а не только на тебе."
Макалаурэ невесело улыбнулся...
"Я был старшим. Я мог как принять ваши мнения, так и вынести свое решение... Я всей душой тогда рвался спасти Нельо, но почему-то решил, что голос разума - важнее и... все получилось так, как получилось. Ведь и вашим первым порывом было идти на выручку к брату, я ведь помню. Но оставшийся за главного разумный и хладнокровный Кано рассудил здраво и подписал брату смертный приговор... ведь он не погиб только чудом, Турко. А что ему пришлось вынести там, в Ангбанде, я даже представить себе не могу. И никто из нас не может. А ему с этим - жить.
Менестрель резко прервал осанвэ, понимая, что слишком дал волю чувствам... Сейчас никому не нужны его моральные терзания. Сейчас главное - Майтимо, главное, чтобы он выжил, принял себя такого, каким он стал, научился жить со страшными воспоминаниями... и, может быть, хотя немного радоваться тому, что не погиб...
"Почему мы стали настолько чужими?..Неужели для вас наше детство, наша семья уже ничего не значат?"
"Нельо, братишка... мы не стали чужими... это чувство вины сейчас легло между нами такой попастью... Я помню каждую минуту нашего детства, каждый миг... и для меня нет ничего дороже, чем эти воспоминания. И эта память поможет нам снова стать родными, потому что то, что связывает нас, не может порваться. Никогда"
Макалаурэ вложил в это осанвэ все тепло и всю любовь к брату, словно мысленно протягивая ему руку. Он не был уверен в том, что сможет сейчас убедить брата в чем-то... но и молчать тоже не мог.
Менестрель проследил взглядом за вылетевшим стрелой из шатра Морьо, остро почувствовав исходящую от него боль и горечь. Но говорить ему что пока не стал - он знал характер брата, знал, что сейчас лучше к нему не лезть...

"Нет! Нельо, это неправда! Мы не стали чужими! Я..."
"Нельо, братишка... мы не стали чужими... это чувство вины сейчас легло между нами такой попастью... Я помню каждую минуту нашего детства, каждый миг... и для меня нет ничего дороже, чем эти воспоминания. И эта память поможет нам снова стать родными, потому что то, что связывает нас, не может порваться. Никогда"
Двое... Только двое попытались хоть как-то поспорить с его словами, и то у них не получилось... Чувство вины, значит... Сейчас было хуже, чем в Ангамандо. Там можно было хоть на что-то надеяться, на то, что сказанное Морготом - ложь, что про него хотя бы не забыли, даже если придти не могут. А сейчас не осталось даже этой глупой надежды. Он действительно был один, и среди своего народа тоже. Своего? Было ли это так когда-нибудь?
Майтимо отвернулся к стене, ну или к тому, что ее заменяло, потянувшись за одеялом и задел за него обрубком руки.
"Еще одно напоминание... Кто я теперь - ни воин, ни мастер, ни сражаться больше не смогу, ни сделать хоть что-то..."
В полузабытьи он видел Хэлькараксэ. Лучше бы он оказался там... Везде, насколько хватало глаз был снег. Чуть зеленоватый и странно светящийся. Он шел куда-то вперед, даже не зная, зачем. Просто шел, уже давно потеряв направление. Лед под ногами трещал и прогибался, пока не развалился на мелкие крошки, но Майтимо это даже обрадовало - холодная тяжесть воды, сдавливающая грудь и не дающая дышать...
"Наконец-то все кончится..."

"Это плен в прошлом, может быть, для нас, Турко, но не для него. Но ты прав, мы должны помочь ему... только бы он не отверг нашу помощь...
Увидев, что со старшим происходит что-то неладное, Макалаурэ подошел к нему и взял его левую, уцелевшую, руку, пытаясь прощупать пульс. Рука была холодной и неподвижной, и менестрель с ужасом понял, что сердце Нельо почти не бьется...
-Он почти не дышит, -обратился он к целителям каким-то не своим, хриплым голосом, -сделайте что-нибудь... помогите мне...
Он понимал, что сейчас важно не столько физическое состояние Майтимо, сколько то, что творится в его душе. Даже сейчас, когда тот был, кажется, на пороге жизни и смерти, от него исходили ледяные волны отчаяния... Макалаурэ собрал все свои силы и попытался передать их брату, пока целители пытались с помощью трав и снадобий привести его в сознание.
Он "говорил" с ним, говорил без слов, не отпуская руки, пытаясь нащупать, "ухватить" стремящуюся куда-то далеко душу Нельо.
"Я не могу уговорить тебя остаться, я не могу облегчить твоих страданий, я не могу сделать тебя прежним и снять с себя вину за то, что случилось с тобой. Я могу только быть рядом... и, может быть, забрать у тебя хотя бы небольшую часть твоей боли...

Набрав воды, Карнистиро поспешил обратно в лагерь и почти влетел в шатер, едва не снеся с ног говорившего что-то Келегорма. Здесь ничего не изменилось - все так же склонились над Майтимо целители и Мэглор, все та же бледность на лицах Турко и Тэльво, горечь в глазах...
- Вот вода, Кано. - Карнистиро поставил ведро на пол. - Я выйду, здесь тесновато. Но если понадобится моя помощь - зовите, я рядом.
Он вышел на улицу и сел на землю позади шатра, надежно укрывшись от неприязненно-любопытных взглядов проходящих мимо нолдор. Карнистиро любил братьев, но переживать предпочитал в одиночке. Им же не станет легче еще и от его боли?.. И Майтимо он помочь не в силах, так хоть под ногами не болтаться... Карнистиро мог бы рассказать им то, что открыл для себя у озера - то, что им нужно быть чужими друг другу для достижения цели... но зачем? Турко даст по морде, Тэльво выкрикнет что-нибудь обидное, Кано просто посмотрит так, что лучше сразу со стыда сдохнуть... Они знают это сами в глубине души - зачем им рассказывать? Такое нельзя произносить вслух... слишком страшные и безжалостные будут слова... Пусть остается так как есть... Тем более, сейчас это здесь не при чем - сейчас не нужно выбирать между жизнью брата и долгом, а значит, жизнь Майтимо теперь на первом месте...
Карнистиро прислушался, но из шатра не долетало ничего, кроме тихих голосов - целители, должно быть. Его пока никто не звал... Нолдо зажмурился и заговорил осанвэ с Майтимо. Ему было все равно, слышит ли брат, он все равно постарается докричаться...
"Майтимо, держись. Пожалуйста, не умирай. Ты нужен нам - правда нужен. И ведь еще нужно мстить, а мстить лучше вместе с тобой, чем... чем за тебя. Сейчас не уходи, а? Прошу... я редко прошу, ты знаешь... останься с нами..."
Слезы подступили к горлу, и Карнистиро в ярости сглотнул их, адресовав крайне неприятный взгляд подошедшему эльфу. Кажется, тот что-то спросил, но Морифинвэ не ответил, эльф пожал плечами и удалился... чего ему надо было?.. Зато на время отвлекся от тягостных раздумий...
"Тэльво, - не вытерпел Карантир. К Кано он обращаться побоялся, чтобы не отвлечь его от лечения. - Тэльво, как там? Все так же?"

- Тэльво, как там? Все так же?"
Амбарусса с трудом сообразил, кто к нему обращается и что хочет... Кажется, Морьо. Он покрутил головой в поисках брата. Его в шатре не было... ах да, кажется, Кано послал его за водой. То, что Карнистиро воду уже принес, Тэльво не заметил...
"да... все так же... "
"Не уходите, пожалуйста... Только не уходите..."
Осанвэ было отчаянным, таким не характерным для решительного, твердого, порой жесткого Майтимо...
"Мы не уйдем. Нельо, мы рядом и никуда не уйдем."
Конечно, они не уйдут... больше они не предадут его. Только вот что теперь толку? По их вине Майтимо сейчас на грани жизни и смерти. Можно сколько угодно говорить о братской любви, но это просто слова, которые потеряли ценность после того, как они на деле показали, чего стоят... Почему они с Амбарто тогда все-таки не сбежали в Ангбанд? Ведь никто не знал об этом, никто не мог им помешать... Они просто не решились, убедив сами себя, что это бесполезно...
"Хватит! Очень ему нужны сейчас твои покаянные мысли, дурак!"- Тэльво с трудом подавил желание дать самому себе подзатыльник... Он осторожно дотронулся до плеча брата...
"Нельо, мы не уйдем... ты нужен нам всем, даже не представляешь, как нужен... Ну кто будет приводить к порядке нас с Питьо, а? Мы же совсем от рук отобъемся... пожалуйста, только не умирай...

"Не уходите, пожалуйста... Только не уходите..."
Можно было приводить хоть тысячу раз доводы разума,... но от осанвэ старшего брата Тьелкормо враз растерял всю свою рассудительность - слишком уж жалобно прозвучали слова.
"Майтимо, я не уйду,... клянусь, я буду рядом..."
Что ещё сказать, Турко не знал,... несколько помог Кано,... который своей репликой даже слегка разозлил Третьего.
- Кано, я уже и сам прекрасно понял, в чём именно сейчас нуждается Нэльо. Я лишь надеялся, что смогу ему помочь ещё чем-то, а не только этим. - Памятуя, что Нэльо лежит здесь же в довольно критичном состоянии, Тьелкормо старался сдерживать злость на второго из старших братьев, и говорить не слишком громко.
"Кано, я на это тоже надеюсь, но... лучше не выводи меня из себя, я не хочу сорваться при Майтимо, учитывая, в каком он состоянии."

Услышав ответ Тэльво, Карнистиро едва не врезал кулаком по земле... Хотя что он ожидал услышать? Что случилось чудо? Или что уже поздно?..
"Не уходите, пожалуйста... Только не уходите..."
Пальцы, которые незаметно для себя нервно ломал Карантир, хрустнули. Как можно было оставить такое осанвэ без ответа? И как можно было ответить "не уйду", если больше всего на свете сейчас хотелось именно уйти - потому что он не привык делиться своим горем и не умел поддерживать других... Да он и ушел уже - ведь вышел из шатра, чтоб не сказать: сбежал...
"Обратно не пойду, - мрачно подумал Карнистиро, - Какой им там толк от еще одного вздыхальщика?"
Он увидел, как в шатер вбежал Финдекано, но это не вызвало у него никаких эмоций... Окружающий мир почему-то вообще перестал его задевать, остались только невеселые мысли. Больше всего в них было безысходной, тупой неопределености, от которой Карантир чувствовал себя беспомощным и одновременно жутко злился.
"Майтимо..." - позвал он, но что сказать, не знал. "Держись", "не сдавайся", "ты мне нужен" сильно смахивало на дежурные фразы: за сегодняшний день эти слова были произнесены не раз и уже утратили силу. - "Майтимо, я здесь. И ты будь здесь, пожалуйста..."
Карнистиро устало вздохнул и уронил голову на руки. Поза эта отдавала отчаянием, но феанорингу было наплевать, кто его сейчас увидит и что подумает... лишь бы не братья, им и своих переживаний по горло. Потому он остался сидеть на месте, не задавая больше осанвэ никаких вопросов, которые выдали бы братьям его волнение и боль.

В шатер стремительно ворвался Финдекано... видно, почувствовал что-то неладное. С одной стороны Амбарусса был рад его появлению - может быть, только ему под силу вывести Майтимо из беспамятства... А с другой на него вновь навалилось чувство стыда. Никогда он не сможет смириться с тем, что это Финдекано сделал то, на что они так и не решились. Он, наверное, долго не сможет смотреть в глаза кузену... впрочем, похоже тот сейчас и на заметил его присутствия - так был поглощен тем, что происходит с другом... Тэльво тоже встал и отошел чуть в сторону, чувствуя себя лишним и тут же упрекнул себя за эгоизм. Какая разница, что чувствует он, когда сейчас самое главное - Нельо? Пусть Финдекано будет сейчас рядом, он скорее сможет достучаться до него.
Какое-то время Тэльво просто стоял и ни о чем не думал. А потом... потом почувствовал, как в его разум ворвались картины... Майтимо, наверное, не специально показал их вот так - всем, кто был рядом... и, наверное, Амбарусса предпочел бы их никогда не видеть. Потому что ничего страшнее этого ничего в его жизни, наверное, не было. Все словно происходило с ним - боль, холод, отвратительные орочьи рожи... и самое страшное - одиночество, рвущая душу тоска, холодное отчаяние... Тэльво закрыл руками лицо и крепко зажмурился, словно этим мог отогнать от себя то, что видел и то, что чувствовал... Он посмотрел на лица остальных и понял, что они видят то же самое...

Ответить Тьелкормо никто не удосужился, так что он сейчас просто сидел на том же месте и мучительно раздумывал, что бы такого сказать Майтимо, дабы приободрить его,... все приходившие в голову фразы звучали достаточно избито и банально,... Турко с завистью и даже какой-то тоской посмотрел на Макалаурэ. И почему мне не достался дар так легко обращаться со словами? Да, я знаю, что взамен я наделён даром понимать птиц и зверей,... но какой от этого прок сейчас?! Только охотиться и умею... Додумать дальше Третий просто не успел - накрыло лавиной воспоминаний от Майтимо, и некоторое время нолдо так и сидел, словно не в силах шевельнуться. Это было... кошмарно. Видения были одно другого хуже, а высвободить из-под этого Тьелкормо не имел ни сил, и возможности,... желания тоже не было. Видения, впрочем, скоро закончились, однако без них Турко почувствовал себя излишне опустошённо. Это что же он вытерпел - там?! Хотя вопрос глупый, я и сам это только что видел... Но что я могу сделать, какой от меня здесь толк? Так и не найдя подходящих слов, Третий решил попробовать обойтись без них и передать Майтимо мысленно не слова или образы, а чувства, которые он в данный момент испытывал.
"Держись, toronya..."

"Нельо... я не знаю... не знаю, что сказать тебе, toronya... я не знаю, как попросить тебя вернуться... не знаю, имею ли право на это после того, что видел... но я все равно прошу тебя - не уходи. Твоя боль не уйдет, не оставит тебя, но, если я только смогу, я возьму себе ее часть. Но не уходи, Нельо... и прости меня... нас всех. Ты не должен был быть там один... прости. Я отдал бы все, чтобы поменяться местами с тобой, хотя сейчас это просто слова..."
"Простить? За что?"
Теперь он уже не мог отличить свои мысли и чувства от тех, что принадлежали братьям и другу. Они кружились водоворотом, затягивали, путались между собой. Он чувствовал и их боль тоже, и вину, страх, отчаяние. И то, что они все, кто как мог, пытались удержать его, дозваться... Ведь не только он переживал за них, но и они... Это ведь тоже очень страшно - чувствовать себя беспомощными, знать, что должен сделать и понимать, что у тебя это никогда не выйдет и остается только опустить руки и сдаться.
"Я еще здесь... Не надо так. Ни в чем вы не виноваты, никто из вас.  Я же знаю, что вы сделали все, что могли... Вы все сделали правильно..."
Сколько раз он уже говорил это - но разве можно так легко забыть, если чувствуешь себя виноватым? Он и сам чувствовал, и это знание грузом лежало на сердце. Все, что он сделал - оно заслуживало такой кары.
"Кано, прекрати!" Он видел, что брат отдает ему слишком многое, не думает о себе - зачем?
- Прекрати... Ты же себя убьешь...

"Простить? За что?"
Макалаурэ крепче сжал плечо Майтимо и прикрыл глаза... За что... как он сможет ответить на этот вопрос? Вернее, ответ был очевиден, только вот еще раз произнеси это было слишком больно... И все же он ответил:
"За то, что бросили тебя, Нельо. За... предательство"
Это слово было как пощечина... и поделом, вещи надо называть своими именами.
"Я еще здесь... Не надо так. Ни в чем вы не виноваты, никто из вас.  Я же знаю, что вы сделали все, что могли... Вы все сделали правильно..."
Майтимо, как всегда, взял на себя всю ответственность, оправдывая братьев, предоставляя им такую заманчивую возможность почувствовать себя беспомощными - мол, мы так страдали, но что мы могли сделать? Так было всегда. Старший все брал на себя,  считая это своей обязанностью, - решать все за младших. А они... им так было удобно. Но теперь уже так быть не может - урок, который они получили, оказался жестоким и очень наглядным.
Мысли менестреля постепенно теряли четкость, начала кружиться голова - он почувствовал, что не рассчитал, отдавая брату силы... к тому же, слишком велико было эмоциональное напряжение... Из подступающей противной дурноты его выдернули слова Майтимо...
- Прекрати... Ты же себя убьешь...
Макалаурэ провел рукой по лбу, отводя назад упавшие на лицо волосы:
-Нельо... ты очнулся... не волнуйся, со мной все в порядке.

- Прекрати... Ты же себя убьешь...
Голос Майтимо был еле слышным, но все-таки он начал приходить в себя. Финдекано сидел неподвижно, боясь пошевелиться и сказать, хоть что-нибудь... голова друга по-прежнему прижималась к его плечу, но, похоже, тот пока еще плохо понимал, где он и кто рядом...
Макалаурэ и правда выглядел неважно, похоже действительно перестарался, - осудить его было трудно, он и сам отдал бы все, что угодно, лишь бы Майтимо стало легче. Жаль, что он не целитель и не умеет вот так передавать силы...
Финдекано посмотрел на остальных феанорингов. Конечно, он догадывался, что они чувствуют. Не мог не догадываться. Сейчас он ощущал себя тут почти лишним... ему было неловко смотреть на отчаянные лица братьев. Почему-то захотелось оправдываться в том, что это он, а не они отправился на Тангородрим спасать их старшего брата.
"Мне было просто легче сделать это. Я ни от кого не зависел, мог просто тайком уйти, а они завсели друг от друга. Да и то, что у меня вообще что-то получилось - просто чудо."
К чему эти мысли? Словно он сам опрадывается перед ними или оправдывает их... зачем? Как будто сейчас это важно...
Финдекано снова провел рукой по голове Майтимо...
-Нельо... -спросил он очень тихо, - как ты?

Кажется, Нельо начал приходить в себя... Амбарусса вздохнул с облегчением, почувствовав, как тоскливое уныние уступает место надежде. Он вообще не умел надолго впадать в тоску, хотя все произошедшее со времени их ухода из Валинора, не могло не повлиять на него... Словно кто-то провел резкую черту между их жизнью до и после... Как трудно было мириться с мыслью о том, что беспечные дни остались в прошлом и понять, что все то, что происходит сейчас - уже не игра. Их с Питьо всегда считали едва ли не детьми - и они сами привыкли к этому. А взрослеть все-таки приходилось, и довольно быстро... пожалуй, даже слишком быстро.
На залитых кровью пирсах Альквалондэ ему все еще казалось, что все не по-настоящему, что это что-то вроде обычной тренировки с оружием, они ведь все любили их... что сейчас мертвые встанут, отряхнутся, все пожмут друг другу руки и разойдутся по домам. Разум отказывался верить в то, что произошло, даже собственные руки, покрытые чужой кровью, казались ненастоящими... Морок, наваждение... Тэльво цеплялся за эту мысль, как утопающий за соломинку и почти сам себе поверил. И только сейчас, глядя на вернувшегося из плена брата, "увидев" то, что он пережил, младший феанарион отчетливо и ясно понял, что никакого наваждения нет и не было, и то, что происходит, - отныне их жизнь. И только сейчас понял, что наконец-то повзрослел...

Задерживаться больше не хотелось, да и незачем было, и Тьелкормо вышел наружу, попутно размышляя, что же теперь делать. А хотя, что именно изменилось? Да в общем-то почти ничего. Нэльо пока не в том состоянии, чтобы иметь возможность принять власть над всеми нолдор, в том числе и над пришедшими, так что король пока Кано,... хотя, по-моему, для этого он слишком мягок. Ладно, лучше поговорю с Курво, может, нам обоим и придёт в голову какая умная мысль.... Однако в своём шатре Пятый обнаружен не был, и Турко остановил какого-то мимо проходившего нолдо:
- Ты не знаешь, куда ушёл брат мой Куруфинвэ? В шатре его нет.
- Он уехал ещё с полчаса назад на разведку.
Удовлетворившись и таким ответом, Третий решил младшего брата не искать, а подождать в его шатре, благо никуда не спешил. Кстати, а куда это пропал Морьо?
"Морьо, где тебя носит? Я всё понимаю, но это не повод лезть на рожон и понапрасну собой рисковать, так что если ты не в лагере, то немедленно возвращайся, а если в лагере, то иди к Курво, я там сейчас сижу. Поговорить о кое-чём необходимо."